Литературное киберпространство

К 1980-м годам модная приставка «кибер» к обыденным словам докатилась до художественной литературы. Пройдут годы и первое слово прорастёт гроздью литературных жанров: киберпанк, посткиберпанк, неокиберпанк, метакиберпанк… Но в данном эссе давайте вспомним лишь о том, как понятие «киберпространство» попало в художественную литературу.

Неологизм «киберпространство» (cyberspace) в литературу ввёл писатель-фантаст Уильям Гибсон (William Gibson) в рассказе «Сожжение Хром» (Burning Chrome, 1982) из цикла «Муравейник». Уильям Гибсон искал название для своего видения глобальной сети, связывающей людей, компьютеры, источники информации. В этой сети, образующей пространство общения, люди не теряли бы возможности ориентации и перемещения. Интерактивность служила главным отличием пространства Гибсона от предыдущих информационных пространств (например библиотеки). На любые действия пользователя в киберпространстве возникала ответная реакция киберпространства на пользователя.

Вот как Уильям Гибсон прокомментировал происхождение этого слова в документальном фильме 2000 года «Для этих территорий карты нет» (No Maps for These Territories):

Я не знал ничего о слове «киберпространство». Оно казалось просто модным словечком, запоминающимся и совершенно бессмысленным. Когда я видел его на странице, оно не имело для меня никакого реального значения.

Киберпространство. Взаимная соединительная ткань концептуальной вселенной. Встреча на полпути между «здесь» и «не здесь». Визуальная, акустическая, текстовая ткань.

Но явную популярность словечко получило после публикации Уильямом Гибсоном романа «Нейромант» (Neuromancer). Приведу несколько цитат по оригиналу публикации¹ в моём вольном переводе на русский язык.

Писатель-фантаст Уильям Гибсон о киберпространстве:

Киберпространство. Галлюцинация, с которой ежедневно сталкиваются миллиарды реальных пользователей разных стран. Галлюцинация, которой обучают так же, как детей обучают математике. Графическое представление данных, собранных из банков данных каждого компьютера человеческой системы. Немыслимая сложность. Линии света блуждают вне пространства разума, в кластерах и группах данных. Ускользающие огни ночного города.

Фраза Гибсона: «Ускользающие огни ночного города» (City lights at night, receding), знакома каждому почитателю киберпанка. И вот уже сорок лет она служит самым ёмким литературным образом киберпространства.

Писатель-фантаст Уильям Гибсон о подключении к киберпространству:

Он действовал на почти постоянном уровне адреналина, побочном продукте молодости и мастерства, подключённый к персонализированной киберпространственной деке, которая проецировала его бестелесное сознание в коллективную галлюцинацию под названием «Матрица».

Писатель-фантаст Уильям Гибсон о бестелесности киберпространства:

Для Кейса, живущего в бестелесном экстазе киберпространства, это оказалось Падением. Будучи крутым ковбоем он посещал элитарные бары, предполагающие пренебрежение плоти. Так они называли тело. Кейс попал в тюрьму собственной плоти.

Писатель-фантаст Уильям Гибсон следующим образом создаёт образ Матрицы:

Матрица — чёрная пустота с зелёной флуоресцирующей плоскостью, называемой Ориентационной Решёткой. Сетка формирует основу системы координат Матрицы — привязка к сетке и «пересечения» используют для точного определения систем и мест.

Над и под Ориентационной Решёткой расположены структуры, известные как башни DOS. Они выглядят как гладкие многогранные блоки с какими-то надписями, отличными от логотипа или названия компании. Башни DOS расположены группами и примерно соответствуют крупным городам и агломерациям. В результате системы распределены в Матрице неравномерно, с яркими скоплениями башен DOS среди невыразительных равнин Ориентационной Решётки.

Образ киберпространства, созданный Уильямом Гибсоном, понравился другим литераторам, и они с энтузиазмом занялись развитием темы. Для термина «киберпространство» они придумали множество понятных неподготовленному читателю метафор: сеть, матрица, паутина.

Писатель Генри У. Тарговски так описал киберпространство²:

Интерактивное пространство между субъектами (носителями) общения.

Общая соединительная ткань концептуальной вселенной.

Сообщество, объединённое электронными носителями, экспериментирующее с новыми формами социальной организации.

Скоро станет главной виртуальной реальностью рядом с вами.

Вселенная по соседству.

Американский поэт и литературный критик Майкл Бенедикт о киберпространстве³:

Новая вселенная; параллельная вселенная, созданная и поддерживаемая глобальными компьютерными и коммуникационными сетями.

Мир, в котором глобальный обмен знаниями, тайнами, оценками, индикаторами, развлечениями и деятельностью между людьми в форме знаков, звуков и чего-то невиданного на земле расцветает в бескрайней электронной ночи.

Американский писатель-фантаст Брюс Стерлинг высказался о месте киберпространства⁴:

Киберпространство — это «место» в котором происходит разговор. Не внутри пластикового устройства на вашем столе. И не внутри устройства другого человека в другом городе. Это место между телефонами. Неопределённое место «не здесь», где вы, люди, действительно встречаетесь и общаетесь.

По мнению американского архитектора программного обеспечения Чипа Морнингстара (Chip Morningstar) киберпространство в большей степени социальное взаимодействие, чем техническое устройство. Техническая сторона киберпространства — связана лишь с улучшением канала связи между реальными людьми⁵. Основная ценность киберпространства — возможность взаимодействия множества участников⁶.

В 1960-х годах Чип Морнингстар участвовал в проекте Xanadu, в рамках которого появилась первая действующая версия гиперпространства.

Чип Морнингстар ввёл в тематику киберпанка неологизм «аватар».⁷ Он писал о том, что единичность личности реальности вовсе не совпадает с количеством киберличностей (аватар) в киберпространстве. Один пользователь (реальный человек) может создать для себя множество аватар. Возможно и обратное, множество людей могут использовать один и тот же аватар для действий в киберпространстве. И если реальную личность украсть невозможно, то аватар можно украсть и совершать киберпреступления от имени другой киберличности. В произведениях киберпанка знаменитости продают по франшизе киберкопии своих публичных личностей. И если фанаты реальности надевали футболки с изображением идолов, то киберфанаты гордо носили киберличности своих кумиров⁸.

Американский писатель Говард Рейнгольд (Howard Rheingold) так создаёт метафору киберпространства ⁹:

Киберпространство… это как кафе на блошином рынке, расположенном в большом городском парке. Угол кафе завален пачками нераспечатанных писем в давно закрытую редакцию. По телевизору, висящему на стене, идёт ток-шоу тщеславных комиков. Сидящие за столиками представители необычных групп общаются на необычные темы.

Киберлибертарианец Джон Перри Барлоу (John Perry Barlow) одним из первых связал понятие «киберпространство» с современной телекоммуникационной сетью. В своём эссе 1990-го года за несколько лет до появления Интернета он писал ¹⁰:

В этом безмолвном мире все сообщения печатают. Чтобы войти в него, человек оставляет тело и место, превращаясь только в слова. Можно увидеть, что говорят или недавно говорили ваши соседи, но не увидите их самих или предметов окружающих их. На городских собраниях обсуждают всё что угодно, от сексуальных извращений до биржевых сводок. Все они связаны миллионами телефонных узлов и образуют то, что жители называют Сетью. Она простирается через огромную область электронных состояний, микроволн, магнитных полей, световых импульсов и мыслей. Сеть, которую писатель-фантаст Уильям Гибсон назвал киберпространством.

Заключение

Таковы первые, нерешительные шаги киберпространства в художественной литературе. Первые литературные образы породят целую череду жанров: киберпанк, посткиберпанк, неокиберпанк, метакиберпанк…

На удивление очень быстро эстафету литераторов подхватили инженеры Интернета и Всемирной паутины. Они восприняли литературные произведения о киберпространстве не как развлечение, а как прототипирование техники методами научной фантастики. Случайно возникшая связка между художественной и технической литературой в ⅩⅩⅠ-м веке окрепнет. В крупных корпорациях будут созданы целые подразделения, в обязанности которых будет входить чтение научной фантастики на работе.